Рабочее
Сижу и с языком, закинутым на плечо, кропаю презентацию к Пражской конференции.
Амстердам и Антверпен: два разных мира.
Умерет не встать, сколько пафоса - но презентация должна быть такой, чтобы людЯм, попавшим в июне в Прагу, полегче было сосредоточиться. А то, понимаешь, теплынь, лето, пиво, чешки...
Наш парижский коллега, Пьер, умрет от апоплексического удара (что при его росте метр пятьдесят и круглой комплекции совсем не сложно) - чешки, болниднистые и молодые, подающие изобильный и жирный чешский завтрак в том самом конгресс-центре, где я лопала раннюю черешню год назад...
Амстердам и Антверпен: два разных мира.
Умерет не встать, сколько пафоса - но презентация должна быть такой, чтобы людЯм, попавшим в июне в Прагу, полегче было сосредоточиться. А то, понимаешь, теплынь, лето, пиво, чешки...
Наш парижский коллега, Пьер, умрет от апоплексического удара (что при его росте метр пятьдесят и круглой комплекции совсем не сложно) - чешки, болниднистые и молодые, подающие изобильный и жирный чешский завтрак в том самом конгресс-центре, где я лопала раннюю черешню год назад...